 |
|
|
Брандмейстер Битти / Сообщение Livejournal
/
Новости от дСлавы
|
|
|
 |
25.10.21
19:19 |
Брандмейстер Битти
Игра "Марсианские хроники". Санкт-Петербург, 30 игроков и 10 мастеров.
Главный мастер Даниил Коган.
Мастера Татьяна Коган, Terry Tegilken, Марина Гурова, Цирилла Августа.
Игротехники Алина Немировская, ЕгорБондаренко, Ева Зильберман-Морозова, Сергей Антонов, Екатерина Калмыкова.
Фото Юрия Горбачева из альбома игры.
Ох, Брэдбери, зачем же ты так гениально все угадал!!!
Итак, игра по двум великим произведениям Рея Брэдбери "451 по Фаренгейту" и "Марсианские хроники". Мой персонаж брандмейстер Битти, который выжил после схватки с Монтегом (в игре - Клариссой Монтег) и даже отправился на Марс вместе с инспектором Гарретом, чтобы добыть артефакт, который позволит избежать ядерной войны на Земле.
Чтобы сыграть персонажа, надо принять его и как-то понять мотивацию. С брандмейстером Битти это оказалось как раз очень легко, ибо он простой и цельный парень. А книги… мы сегодняшние так относимся к наркотикам, как Битти к книгам. Наркотики уносят наших друзей и близких как вредные книги у Брэдбери. Хм. Правда, в последнее время мы резко вернулись к концепции мыслепреступления...
Биография Битти.
Потом со мной случилась жизнь. Жизнь. Как всегда. Как обычно. Любовь, не совсем та, какую хотелось. Рухнувшая мечта. Секс, разрывающий на части. Внезапные смерти друзей, незаслуженные. Кто-то из близких убит, кто-то сошел с ума. Медленная смерть мамы, неожиданное самоубийство отца… паническое бегство слонов, сметающих все на своем пути, эпидемия катастроф. И ни одной, ни одной правильной книги в нужное время, чтобы заткнуть брешь в рушащейся плотине, чтобы сдержать наводнение, плюс-минус метафора, плюс-минус сравнение. И вот в тридцать лет, почти в тридцать один, я поднялся с земли, весь переломанный, весь в синяках, кровоподтеках и шрамах. Я посмотрел в зеркало и увидел старика, потерявшегося за испуганным лицом молодого человека, увидел ненависть ко всем и вся, и я пошел в свою замечательную библиотеку, и стал просматривать книги, и обнаружил там — что? Что? Что?! Монтэг высказывает догадку: — Страницы были пусты? — Прямо в точку! Совершенно пусты! Нет, слова были на месте, но они текли по глазам, как нагретое масло, и не значили вообще ничего. Не давали ни помощи, ни утешения, ни приюта, ни мира, ни любви, ни пристанища, ни света во тьме. Монтэг вспоминает: — Тридцать лет назад… когда горели последние библиотеки… — И опять в точку, — кивает Битти. — Не имея работы, будучи неудавшимся романтиком… или кем там еще… я подал заявление в передовую бригаду пожарных. Первый — вверх по ступеням, первым врываюсь в библиотеку, первый — в пылающей топке сердец своих ревностных соплеменников, облейте меня керосином, дайте мне огнемет!
Это была цитата Брэдбери. Моралька политическая. Ребятам в Роскомнадзоре, которые жгут книги, не стыдно. Там такие же простые парни, как Битти, которые любят простые решения и борются за Новый порядок вполне искренне. К тому же, современный метод борьбы с мыслями экологически чистый и не оставляет углеродного следа.
Инспектор Гаррет
Но вернемся к моему основному сюжету. Марсианская колония состояла в основном из эмигрантов, которые не вписались в Новый порядок на Земле, при котором жгли книги и щемили науку. На Марс бежали ученые, изобретатели, священники и прочие наркоманы. Правительство закрывало на это глаза. Но угроза ядерной войны нарастала. Инспектор Гаррет с брандмейстером, вооружившись киберпсом по кличке Трезор, отправились на Марс за технологией, которая позволит избежать войны и принудить китайцев к миру (маска страха или шлем ужаса).
Начиналось все с мирных разговоров и белых советов в мэрии.
А потом случился эпизод в доме Эшеров, когда Гаррета, Битти и режиссера Брендона убили у всех на глазах и заменили их копиями-роботами. Пока милые зайчики убивали оригинал Битти, я в личине робота весело хохотал и кричал : смотрите, там убивают меня.
Эпизод завершился замуровыванием Гаррета в стену, звоном бубенчиков и словами "Ради всего святого, Монтрезор".
Похмелье было жестким. Гаррет и Битти не погибли в доме Эшеров, поскольку предусмотрительно прислали вместо себя роботов. Они провели обыски, изъяли у населения книги, записки, памятные фотографии и начали при собрании народа жечь их на городской площади. А что поделать, если весь город был замешан в попытке убийства?
Гаррет, впрочем, был справедлив. "Видите, к чему приводят ваши книжные идейки? Но мы добрые, и хотим, чтобы горели книги, а не люди. Если вы поможете нам получить марсианское оружие для спасения Земли, то мы уберемся с Марса и дадим вам жить, как вы хотите". В подтверждение своих слов он вытащил из костра Новый завет и отдал священнику.
Сделка состоялась, горожане разошлись, но уровень взаимной ненависти зашкаливал.
Один из самых сильных эпизодов игры : инспектор беседует с отцом Стоуном.
Гаррет : У нас есть три варианта : не делать ничего. Тогда Земля сгорит в ядерном пламени. Второй - вы поможете нам, и мы уберемся. Третий -искать ещё один путь, но время дорого, и Земля скорее всего погибнет.
Священник : Земля нуждается в очищении. И ядерная война подобна библейскому потопу.
Гаррет :Вы только что подтвердили, что сжигая книги с вредными идеями я был прав всей своей жизнью.
Таких разговоров было несколько, и обитатели Марса спокойно относились к перспективам ядерной войны на Земле. Увы, проблема классическая : эмигранты не пылают любовью к своей родине.
Марсиане помогли Гаррету собрать желаемое, и он отправился на Землю. Но было поздно, там началась война.
Второй шанс
А теперь цитата из вводной.
София Шлиман - Шлиманы жили по соседству с семеством Битти. Профессор Генриетта Шлиман вечно занятая дама археолог, завела себе ребенка. Она вечно отсутствовала, а дочь с няньками и воспитательницами росла у Битти на глазах. Разница в возрасте лет 10. Когда девочка выросла у нее с Битти завязался роман. Это была единственная и пылкая страсть Битти, его единственная любовь. Впрочем роман закончился бурным разрывом, София ушла от него крича что он сатрап и душитель свободы и она его ненавидит. Оказывается она связалась с Бумажными Тиграми - террористической организацией. которая взрывала здания и убивала чиновников. Пожарный департамент поймал ячейку Софии. Битти лично умолял ее сдать всех, получить срок вместо казни. Она отказалась. Он казнил всех членов ячейки он сам програмировал киберпса для Шоу. В их числе был Питер Блад молодой парень и София. перед тем. как сорваться бежать, София посмотрела на Битти и сказала “ты тварь но я все равно тебя любила”. Ее лицо и эта прощальная фраза снится ему до сих пор.
За эту историю меня и взяли. После сожжения книг на площади, когда торжество Нового порядка стало очевидным, к Битти пришла София Шлиман (Анастасия Киреева) и предложила ему второй шанс, чем погрузила его в пучину ОБВМ.
Все стало чертовски сложно, и бравый брандмейстер перестал быть эффективным оружием. Книжки и вводные, знаете ли, вредная штука. Вроде все выдумано и неправда, а серпом по сердцу режет как настоящее.
Даже встреча с Клариссой Монтег, которая пыталась убить меня на Земле и сбежала на Марс, не произвела такого впечатления. Я великодушно простил ее за ту неудачную попытку. “Огонь любит меня, он лишь облизал мое тело и не убил. Мир простой, Монтег, следуй за мной, я прав”. А вот София Шлиман реально заставила брандмейстера перетряхнуть свое прошлое и почти принять решение остаться на Марсе.
Мать Софии, Генриетта Шлиман, руководила бригадой раскопок. Битти пришел к ней рассказать, что видел ее дочь живой. И что верит во второй шанс. И тут случилось чудо, Генриетта разрешила Битти отправиться с ней в экспедицию на раскопки.
Игротехнически раскопки были точками, в которых можно было в формате игры добывать артефакты. Несколько были достаточно простыми мини-играми (нагнись, подпрыгни, стукни, достань). Одна из локаций - Привал : в ней надо было рассказывать истории, а один из слушателей, к которому обращался рассказчик, должен был сказать, правдива ли история. И тут нас понесло. Привал превратился в исповедальню. Может ли Генриетта простить убийство своей дочери? Как должен в этой ситуации вести себя священник? Чем отличаются покаяние, прощение и искупление? После одной из исповедей нам предложили раскопать заваленную группу. Тоже игротехника : надо в течение 10 минут рассказывать по очереди истории. Распаленные Исповедальней, мы яростно продолжали говорить. Уже заваленная экспедиция была спасена, а нас все не отпускало.
Видно знак судьбы. Среди попавших под завал были инспектор Гаррет и Кларисса Монтег - те, с кем был прочно связан мой персонаж.
Война
Марсианское видение Софии являлось мне и внушало, что нельзя понять того, что мы ищем, разумом. Можно лишь принять этот дух. Но Исповедальня сделала из меня-марсианина снова человека. Служение общему делу людей было стержнем Битти - общее важнее личного.
С Земли перестал приходить радиосигнал. Генерал Джеймс Картрайт, патриот САСШ, отчаялся. Он попросил меня разжечь пламя и сжег свой форменный берет. Родины больше нет, некому больше служить.
В этот момент умерли марсиане, которые представлялись нашими близкими. София меняла свой облик и наконец умерла на руках у тех, кому казалось, что она - умерший на Земле член их семьи. Мы похоронили прекрасную иллюзию и наш второй шанс. Битти уже вернулся душой на Землю.
На ночные газоны вынесли остывший ужин, накрыли складные столы, и люди вяло ковыряли пищу вилками до двух часов ночи, когда с Земли долетело послание светового радио. Словно далекие светлячки, мерцали мощные вспышки морзянки, и они читали
АВСТРАЛИЙСКИЙ МАТЕРИК ОБРАЩЕН В ПЫЛЬ НЕПРЕДВИДЕННЫМ ВЗРЫВОМ АТОМНОГО СКЛАДА.ЛОС АНДЖЕЛЕС, ЛОНДОН. ПОДВЕРГНУТЫ БОМБАРДИРОВКЕ ВОЙНА ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ ДОМОЙ, ДОМОЙ. ДОМОЙ
Они поднялись из-за столов.
Последний такт
Я много раз читал Марсианские Хроники и не мог понять тех людей, которые, увидев гибель Земли, тем не менее сели в ракеты и полетели обратно с безопасного Марса на горящую в ядерном пламени планету. Не понимал до тех пор, пока сам не оказался в этой ситуации…
Прошло 20 лет. Каждый персонаж рассказал о своей судьбе после.
Гаррет получил свою маску и улетел на Землю спасать мир от ядерной войны. Но было поздно.
Битти улетел вместе с ним. Вместо второго шанса он выбрал вторую попытку - улетел на радиоактивную планету, примкнул к книжникам и 15 лет восстанавливал книги, которые прочитал до того, как стал пожарным. Записав последнюю страницу, которую помнил, скончался от лучевой болезни.
Эпилог.
Цитата из Брэдбери 1979 года. Полный текст стоит прочитать по ссылке.
Сжигать книги можно разными способами. И мир полон суетливых людей с зажжёнными спичками. Представители любого меньшинства, будь то баптисты/унитарии, ирландцы/итальянцы/траченные молью гуманитарии, дзен-буддисты/сионисты/адвентисты/феминисты, республиканцы, члены общества Маттачине [одно из первых открытых гей-движений в Америке], пятидесятники и т.д., и т.п., считают, что у них есть право, обязанность, воля, чтобы облить керосином и поднести спичку. Каждый болван-редактор, считающий себя источником этой всей занудной, безвкусной, похожей на манную кашу литературы, сладострастно вылизывает лезвие гильотины, примериваясь к шее автора, который осмеливается говорить в полный голос или использовать сложные рифмы.
…
Ибо этот мир безумен, и он станет еще безумнее, если мы позволим меньшинствам, будь то гномы или великаны, орангутаны или дельфины, сторонники гонки вооружений или экологи, компьютерщики или неолуддиты [хипстеры или дауншифтеры], простаки или мудрецы вмешиваться в эстетику. Реальный мир — общая игровая площадка для всех и для каждого, для любых групп, чтобы они устанавливали свои правила. Но под обложкой моей книги (прозы или стихов) их законы заканчиваются и начинается моя территория с моими правилами.
…
В общем, не оскорбляйте меня планами своих измывательств (отрубанием голов, отрезанием пальцев и разрывом легких) над моими работами. Мне нужна моя голова на плечах, чтобы ею трясти в отрицании или кивать в согласии, руки — чтобы размахивать ими или сжимать в кулаки, легкие — чтобы шептать или кричать. Я не встану тихо на полку, выпотрошенный, чтобы стать не-книгой.
Эй вы, контролёры, марш на зрительские трибуны. Арбитры, ваша игра окончена. Это моя игра. Я — бросаю бейсбольный мяч, я — отбиваю, я — ловлю. Я — бегу по базам. Я — выиграю или проиграю на закате. Я — на рассвете вновь выйду на поле, и буду стараться изо всех сил.
И помочь мне никто не сможет. Даже ты. |
|
|
|
|
|
первая
наверх