|
Гризабелла
| 18.05.2006
«Тот еще не жил полной жизнью, кто не знал
войны, бедности и любви». О первом уже говорено, о втором - успеется. А вот
об игровой любви можно и потолковать.
И дымящейся кровью из
горла
Чувства вечные хлынут на
нас.
Строго
говоря, эту тему надо бы приурочить, например, ко Дню Святого Валентина. Но,
между нами, «серебристый журавль – вообще не наша птица». Испокон веков, лет сто
где-то, в нашей стране праздновались разве что Международный Женский день и
Международный Мужской день (как в бане). При таком раскладе мужчинам и женщинам
довольно проблематично было встретиться, возможно, именно поэтому секса в СССР
не было. Теперь-то проще, конечно. Да и про Ивана Купалу вспомнили.
Но отыгрыша
репродукции населения мы сейчас касаться не будем. Уже довольно копий сломано на
тему ленточек, булавок, расчесок, скрепок, карандашей и прочей фурнитуры и
канцелярии. На эту тему могла бы быть написана книга «Все, что вы хотели знать
об отыгрыше секса, но боялись спросить. Для игроков от 7 до 9 лет игрового
стажа» (идея отдается в хорошие чистые руки).
Как всегда,
намного интереснее потрогать холодными пальцами хрустальную мечту детства. В
конце концов, девочки грезят о большой и чистой любви с того момента, как об
этом расскажет мама, ну, и мальчики тоже неплохо одеваются. Поэтому без
мало-мальски завалящей любви не обходилась еще ни одна игра. Либо мастера
впишут, либо игроки протащат, либо сама пролезет, если не заткнуть все щели
промасленными тряпками.
Любовь, как
и смерть, в немалой степени волнует персонажа. Возникновение новой жизни иногда
связано с этим явлением, а многим вообще в легенде написано верить, что: «если
не любил – значит, и не жил, и не дышал». Игрок также испытывает некоторое
уважение к этой демократической ценности. В конце концов, «все, что делает
мужчина, он делает ради женщины», и на этом самообмане обеих сторон выросло
немало красивых легенд.
Итак, начнем
с мастеров. Придумывая вводные, мастера щедрой рукой рядом с «убить своего друга
Алана, короля и тирана» вписывают «влюбиться в принцессу». И тут главное – не
спутать. «Шестеренка ролей» активно сдабривается любовными линиями, в таком
случае мир вертится гораздо активнее и с легкостью катится в тартарары. А если
пойти дальше и вспомнить, что двое – это компания, а трое – уже толпа, к тому же
если эти трое – любовный треугольник, то мы имеем уже один из готовых сюжетов
мировой литературы, и практически остается только сидеть и заглатывать галушки:
механизм работает самодостаточно.
Игроки тоже
не лыком шиты. Как только нужна игровая мотивация и «спасение мира во всем мире»
по каким-то субъективным причинам не подходит, «спасение мира в отдельно взятой
семье» - беспроигрышный вариант. Инициатива может исходить как от женщины «поди
туда, не знаю куда, и обратно не торопись», так и от мужчины: «не спрашивай, как
мне это удалось, но чтоб к двум часам была готова!» Любовь, как известно,
способна двигать горы, даже если они состоят из болота, веревочки и
мастера-посредника.
Что касается
любви, которая возникает сама по себе… Ш-ш-ш! «Дальнейшее – молчание». А то
накликаем.
Обнаружив,
что «любви покорны все буквально возраста», перейдем непосредственно к этому
аспекту ролевой деятельности индивидуума в ограниченном
пространственно-временном континууме воображаемого мира. У медали есть только
две стороны: «влюбленные по жизни» и «плохой отыгрыш».
«Случалось
ли вам когда-нибудь жить в доме, где есть влюбленная парочка? Это очень
мучительно». Но, как показывает практика, бороться с этим явлением довольно
сложно. Самое гиблое дело – ставить влюбленных на конфликтные роли. Особенно
если на этом завязаны другие сюжеты. Нет, они честно стараются! Первые полчаса.
А потом не успеешь оглянуться, как эти двое уже сплелись в тесных объятиях. И
даже игровое обоснование придумали, в промежутке между обменом миллиардами
разнообразных микробов и «ты меня лю...? А что так ти...?».
Только и
остается, что выпускать их действующей или потенциальной ячейкой общества.
Потенциальной – это если есть желание красиво и со вкусом пострадать, прежде чем
отправиться к алтарю или хотя бы в койку. Но тут существует другой риск: что
кто-нибудь из них не доживет до «и с тех пор они жили долго и счастливо». Или,
живя долго и счастливо, вдруг перестанет этим заниматься. Что в рамках
повышенной игровой смертности, особенно влюбленных как виктимного контингента,
сопряжено с немалыми проблемами.
Одно
утешает, «все племя жуликов... т.е. мастеров, обожает влюбленных». Именно на их
долю приходится неприличное количество счастливых спасений, волшебных исцелений,
мгновенных воскрешений и вообще тайм-стопов и откатов. Конкуренцию в этом виде
спорта составляют разве что отъявленные файтеры-маньяки, очередной раз
подтверждая, что «любовь и смерть – одно и то же».
Зато со
стороны эти двое (не файтеры, а влюбленные!) смотрятся просто замечательно! Как
известно, чем меньше играешь, тем красивше выходит. Поэтому особенно радоваться
должны любители минимального моделирования: вопрос «кого вижу?» возникнуть не
может в принципе. Правда, в комплекте с искренними словами любви и лучезарными
беренолютиэновскими взглядами мастера могут совершенно бесплатно получить
«безобразную кабацкую сцену», но риск – благородное дело.
В случае,
если влюбленные персонажи не равняются влюбленным игрокам, мы имеем из рук вон
плохой отыгрыш. «Я могу застрелить человека при помощи лассо и ускакать от
погони на паре ковбойских штанов, и никто ничего не заметит <…> Ты в иной
ситуации. Про любовь здесь, в Нью-Йорке, знают ничуть не меньше, чем где-нибудь
в Миннесоте в пору ранней посадки картофеля» (О. Генри). Поэтому особенно хорошо
заметно, когда вместо порывов страсти на душе у виновников торжества лежит
«большая холодная лягушка» (Ильф и Петров).
Оно и
понятно. Во-первых, народ боится. Во-вторых, совершенно справедливо. В сфере чувств человек
среднестатистический особенно уязвим, а исполинов духа мы не рассматриваем.
Особенно фатально может сказаться, если игрок не обременен пожизненным
отношениями и оттого открыт к диалогу. В таком случае хороший отыгрыш любви
может породить реальные проблемы, и оно нам надь? Оно нам не надь.
Уж лучше
остановиться на лайт-варианте: цветочек подарил, ручку взлобызнул – весь день
свободен. Но за душевный комфорт приходится платить: реальных чувств мы в таком
случае не увидим. И песня Лютиэн вполне может звучать как-нибудь этак: «Отдавай
мне Берена, подлый Враг… а не хочешь если – возьми себе!». Если кому-то еще не
доводилось быть свидетелем того, как плачевно может выглядеть отыгрыш любви,
достаточно вспомнить урок литературы в каком-то там классе. Мальчикам было
вменено в обязанность прочесть монолог Ромео, а девочки отдувались за Джульетту.
Вспомнив эти несчастные лица, спутанные слова и церберов взгляд учителя
словесности, воистину убеждаешься, что «нет повести печальнее на свете, чем
отыгрыш любви у Маши с Петей».
Конечно,
нельзя сбрасывать со счетов случай, когда в ролевой среде рождаются актеры
высокого класса. Которые, как Боярский и Алферова в к/ф «Три мушкетера»,
способны породить в публике глубокое чувство сопричастности великой любви, а
потом обоюдно тошнить за кулисами. Но тут мы снова возвращаемся к риску принять
за чистую монету. Можно пробовать «тут играть, тут не играть, а тут рыба лежала
– поэтому особенно осторожно». Балансируя на острой грани, наверное, возможно
показать окружающим «танго на Эйфелевой башне» и при этом не сорваться вниз.
Что ж,
«вспять безумцев не поворотить».
И игры –
экстремальное развлечение.
P.S. Просьба не узнавать автора в
изображенных в статье лирических героях, потому что так оно и есть
:)
Рекомендации
Комментарии (5)
Последние темы:
Неровное дыхание или О вреде игровой любви |
Все темы
|
Неровное дыхание или О вреде игровой любви
|
|
|
| |
аноним,
21.05.06 17:07,
в ответ на:
korovka,
комментарий
20.05.06 16:33
|
| |
А это о системе Станиславского с его классическим: "Не верю!"
Может всё же стоит плюнуть на предпологаемые обстоятельства и просто играть? Играть и переживать вместе с персонажем.
Сам же как мастер предпочитаю, что бы Лучиень сначала встретила своего Берена, а потом у же пела.
Эльфище |
|
первая
наверх