 |
|
|
Битва под Бренной, игровой отчет. Часть I.
/
ny_rpg
|
|
|
|
03.12.16
22:24 |
Битва под Бренной, игровой отчет. Часть I.
Трисс не хотела войны.
Ей было плевать на политику. После событий на Танедде, после Ложи, после разочарования в Филиппе Эйльхарт, которая хотела только одного - заграбастать Львенка из Цинтры для чародейских целей - она поняла, что сыта по горло политикой.
Но она не могла допустить второго Содденского холма.
Раны, залеченные и замаскированные магией, давно перестали ее беспокоить физически. Но воспоминания резали хуже ножа. Страх засел внутри нее, как заноза. Страх мешал ей спать по ночам.
А Нильфгаард снова наступал. Под Старыми Жопками назревала большая битва: остатки темерских и реданских войск против мощной армии захватчиков. К северянам прибилось несколько добровольных отрядов, но Трисс слишком хорошо знала, как легко все эти кичливые командиры могут погрязть в выяснениях, кто здесь круче, и просрать, простите, главную цель.
Она решила поехать на передовую. И если случится битва, она будет участвовать в битве. Не за Темерию. Не за Ложу. Не за высшие интересы. За себя.
***
Первым знакомым человеком, которого Трисс увидела в лагере северян, еще до того, как она дошла до палатки главнокомандующего Яна Наталиса, был Геральт.
Трисс постаралась сдержать изумление, но глаза у нее все-таки округлились.
Геральт заметил ее в тот же миг, как она заметила его. И вместо того, чтобы деловой походкой зайти в палатку Яна Наталиса, Трисс обнаружила себя на лесной просеке под ручку с ведьмаком.
- Что ты здесь делаешь? - спросили они друг у друга одновременно.
Геральт ответил первым.
- Я здесь случайно, - сказал он.
- Так ты не будешь участвовать в войне? - вырвалось у Трисс.
Она тут же пожалела, что спросила. Ответ был предсказуем. Она слышала его в Каэр Морхене много раз. Ведьмаки не воюют с людьми. Ведьмаки уничтожают чудовищ. И сколько ни старалась она им доказать: ну сколько людей гибнет от лап чудовищ? трое-пятеро в год? а на войне гибнут сотни! тысячи! - ведьмаки оставались при своем мнении.
- Зачем? - сказал Геральт. - Я и задерживаться-то не планировал. А ты какими судьбами здесь?
Ответить она не успела.
- Геральт! - раздался знакомый голос, и Трисс чуть не подпрыгнула.
Рядом с ними стоял Койон. Он был небрит, помят, космат и заметно навеселе.
Ведьмаки обнялись и с энтузиазмом замолотили друг друга по спинам.
Трисс не виделась с Койоном четыре года - с тех пор, как желтоглазого ведьмака занесло в Вызиму. Трисс знала, что нравится ему, и так случилось, что в то время она была склонна ответить ему на чувство. Ей хотелось заполнить пустоту в груди и вытеснить воспоминания о другом ведьмаке, которые упорно не желали выветриваться.
Несколько ночей они были вместе. Койон тогда выглядел как кот, налопавшийся сметаны. Для Трисс эти отношения были радостью и испытанием. То, что началось как прихоть и желание подразнить, становилось слишком нужно ей. Трисс сделала вид, что охладела, и поспешила разорвать отношения, пока она не потеряла голову окончательно и не натворила глупостей.
Где Койон шлялся эти четыре года, она не знала. Но видеть его было неожиданно приятно. Приятно… и волнующе.
Койон обернулся к ней, заулыбался до ушей и полез обниматься. Трисс подавила порыв схватить его руку и завести себе на шею, чуть ниже затылка, чтобы почувствовать эманацию. И все равно от его прикосновений у нее огонь побежал по венам. Трисс одернула себя. Она приехала сюда не за этим.
Дальнейший разговор пошел скомкано. Койон отошел в сторону, дабы дать Трисс с Геральтом продолжить прерванную беседу, но настрой уже сбился. Чародейка с ведьмаком ограничились обтекаемыми фразами в стиле “если тебе понадобится помощь, только скажи” - “ты, если что, тоже обращайся”. Трисс знала, что обращаться не придется. То, что ей было от него нужно, он дать подчеркнуто не хотел.
Она оставила ведьмаков вдвоем, а сама поспешила наконец в палатку Яна Наталиса.
***
В армии царил бардак. Реданские и темерские подразделения были настолько малочисленны и плохо вооружены, как будто надеялись, что нильфгаардцы, увидев их, разрыдаются и сдадутся просто из жалости. Наемники Адью смотрелись молодцевато, но намекали, что авансу заплатили гроши, а воюют они пропорционально вознаграждению. Бойцы махакамской добровольной бригады были пьяны в дым и задирались ко всем, а когда рядом никого не было - то друг к другу. По полю шлялась какая-то девчонка, вообразившая себя воительницей, в сопровождении подруги, вообразившей себя жрицей. Единственным приятным сюрпризом оказалась Кейра Мец. Трисс едва не прыснула, когда Кейра сказала ей, что приехала доказывать свою лояльность темерийскому трону. Кейра и лояльность? Не смешите. Кейра - чародейка от каблуков до кончиков длинных золотистых локонов. Она лояльна только себе и немного Ложе. Тем не менее, видеть сестру по профессии было приятно.
Разведка и на той, и на другой стороне была поставлена из рук вон плохо. В случае северян это не удивляло, в случае нильфгаардцев - слегка настораживало. Было ясно, что нильфы наступают, но сколько и откуда - оставалось поводом для догадок.
В лагерь северян привезли нескольких раненых, и настроение у Трисс окончательно испортилось. Оказалось, пострадавшие ехали с обозом в Бренну, когда на них напала мантикора. Пришлось бросать телеги и бежать. Что означало, что сейчас в тылах у нильфов находился северянский обоз. Может, нам для них сразу пир устроить, мрачно думала Трисс, раз мы их все равно кормим.
У нападения была и хорошая сторона - Геральт и Койон, посверкивая ведьмачьими мечами, пошли разбираться с чудовищем. Взвод наемников-кондотьеров, уязвленный тем, что здесь сейчас подвиги начнут совершать без них, двинулся следом. Трисс пошла тоже, а к ним за компанию присоединилась и Кейра.
***
Они едва успели углубиться в лес, когда дорогу группе перегородили люди в черных доспехах с серебряным солнцем, в шлемах, украшенных крыльями хищных птиц. Трисс вспомнила, как Цири рассказывала о своем бегстве из Цинтры. Как ее чуть не убил воин в таком же шлеме.
- Кто такие? Куда идете? - зычно спросил один из нильфов. Из-под шлема у него выбивались волосы цвета соломы.
Койон и Геральт предъявили мечи.
- Мы - ведьмаки. Здесь, говорят, рядом чудовище. Нас наняли разъяснять.
- Ведьмаки? - Нильфгаардец подумал. - Ну ладно, проходите. Эй-эй, а вы куда? - прикрикнул он, когда кондотьеры тоже сдвинулись с места. - Кто такие?
- А кто спрашивает? - холодно сказала Трисс.
- Вы тут шатаетесь по нашей земле, вы и отвечайте!
- Эй ты, дурилка с ушами! - рявкнул кондотьер Эрих Дин.
Трисс и Кейра хихикнули - крылья на шлемах нильфгаардцев действительно походили на ослиные уши. Хотя кондотьер тоже был хорош: его шлем смахивал на дамскую шляпку.
- Это ты тут на нашей земле топчешься, - продолжал Эрих Дин. - Ты и докладывай, кто таков!
- Меня зовут капитан Сигорн! - ответил нильф. - И где я стою - там моя земля!
Трисс с Кейрой переглянулись и синхронно закатили глаза. Ну вот, началось. Сейчас мужики пойдут выпендриваться друг перед другом, как коты в огороде. Вою много, толку чуть.
Из-за кустов показался еще один человек. Важная птица, подумала Трисс. Черные крылья на шлеме у новоприбывшего вызывали не смех, а желание убраться поскорей с его пути.
Человек поманил к себе стоявшего рядом нильфа, сказал ему пару слов и скрылся в палатке. Нильф подошел к кондотьерам.
- Кто у вас главный? - спросил он. - Наш командир приглашает вашего на переговоры.
Капитан Адью принял приглашение и скрылся в палатке. Остальным оставалось только ждать.
Капитан Сигорн и Эрих Дин продолжали препираться. Дин как раз закатил тираду о том, что он, вольный кондотьер, не позволит каким-то там ушастоголовым указывать ему, на чьей земле он стоит. Кейра дернула Трисс за рукав и глазами указала на другого нильфа, одетого не в доспех, а в роскошный черный костюм, расшитый серебром. Чародей! Будто в ответ, нильф сделал легкое движение пальцами.
Эрих Дин, еще мгновение назад оскорблявший нильфгаардцев складно и красноречиво, теперь мямлил что-то совершенно невразумительное. Так бормочут блаженные, погруженные в свой скудный мирок, или пьяные, втолковывающие истину своей кружке. Речь и жесты кондотьера, вместо того чтобы доводить противника до белого каления, вызывали только обидный смех. Сам Дин явно не ощущал изменений, продолжая размахивать руками и лопотать себе под нос.
- Прикрой меня, - шепнула Кейра, доставая зеркальце.
Трисс кивнула, готовая страховать подругу, пока та колдует. Предосторожности не понадобились. Все присутствующие были так увлечены созерцанием косноязычного Дина, что совершенно не заметили, как Кейра кладет руку кондотьеру на плечо и направляет зеркальце на нильфгаардского чародея.
А потом Дин внезапно стал снова членоразделен. Жаль, нильф в этот момент ничего не говорил, иначе эффект зеркала был бы еще заметней.
Все это было бы очень забавно, если бы не усиливающееся чувство разочарования. Переговоры в палатке затягивались. О чем командир нильфгаардцев мог говорить с главой отряда наемников? Понятное дело, о чем. Он наверняка пытался их перекупить. Нужно предупредить Наталиса и надеяться, что кошелек у северян толще. Еще стоит переговорить с махакамской дружиной, прежде чем вербовщики нильфов заявятся и к ним.
Кивнув Кейре, Трисс отправилась обратно в лагерь. И почти сразу столкнулась с девчонкой-воительницей, которая, вместе с подружкой-жрицей, подглядывала с сценой переговорой из-за кустов.
- Госпожа чародейка, - окликнула жрица. - Этот высокий человек в шлеме… он одет, как нильфгаардец, но он ведь северянин, правда? У него акцент.
Трисс пожала плечами. Может, и северянин. Перебежчик. А может, просто у него в детстве нянька-северянка была.
С такими мыслями она вошла в палатку Яна Наталиса.
***
Яну Наталису было тяжело. В Яне Наталисе что-то надломилось после разгромного проигрыша под Цинтрой. Главнокомандующий знал, как много от него зависит сейчас. Вероятность поражения, весьма ненулевая, делала его движения торопливыми, его жесты - лихорадочными, его манеру говорить - рваной и тревожной. Он покивал в ответ на доклад о действиях наемников и предложение повысить им жалованье, и тут же попросил Трисс отправиться на поиски махакамской дружины, чтобы обсудить их участие в будущей битве, пока они еще не упились до зеленых чертей.
***
Махакамцев искать долго не пришлось. Достаточно было идти в направлении самых громких выкриков и самых похабных частушек.
Ярпен Зигрин и Золтан Хивай отреагировали на приближение Трисс бурным весельем. Вспомнили, что она "та самая рыжая баба, которую ведьмак когда-то вез”. Наговорили сомнительных комплиментов о фигуре чародейки и ее чудесных глазах. Предложили отхлебнуть ядреного краснолюдского первача. Заверили, что как раз собирались идти к Наталису аккурат за тем, чтобы обсуждать план предстоящей битвы. У Трисс появилось четкое ощущение, что она напрасно теряет с ними время.
Она уже собиралась уходить, когда из-за широких спин и квадратных щитов выглянуло знакомое лицо.
- Кого я вижу! - сладко пропела Трисс. - Иди-ка сюда, Ярре!
Вместо ответа мальчишка только сильней заныкался за спинами махакамцев и попытался притвориться, что его здесь нет.
- И не стыдно тебе? - сказала Трисс в воздух. - Нэннеке места себе не находит! Ты хоть ей написал?
- Напишу! - пискнул Ярре из-за спин. - Обещаю!
- Ну-ну, - улыбнулась Трисс. - А не расскажешь ли ты мне, негодник, историю некоего предмета, который пропал у меня из шкафа?
Когда они виделись в последний раз в храме Мелитэле, чародейка потом недосчиталась кружевной детали туалета.
- Я не нарочно! - уверил ее Ярре, не спеша, впрочем, показываться ей на глаза. Махакамцы, которых вся эта сцена порядком забавляла, с готовностью прикрывали малолетнего вредителя. - Я больше не буду! Я изменился! Я стал совсем другим, госпожа Трисс!
Трисс показалось, что у мальчишки из кармана выпала какая-то бумажка, но проверить возможности не было.
- Ну вот что, дева, - сказал Золтан Хивай, - мы сейчас к Наталису. А мальца не обижай, он теперь с нами.
- Уж мы его жизни научим! - добавил Ярпен Зигрин, и вся компания опять разразилась пьяным хохотом.
***
Когда Трисс снова оказалась у палатки главнокомандующего, то увидела, что кондотьеры вернулись, причем с прибылью. На земле рядом с палаткой сидел связанный нильф-чародей. Стоявший подле него Эрих Дин громко и красочно глумился над пленным.
Трисс покусала губу. Дин издевался развесисто и умело, но это могло быть только прикрытием. Если кондотьеры переметнутся на сторону врага, маг в их отряде из пленного превратится обратно в боевую единицу.
- Заколоть тебя, что ли? - в очередной раз раздумывал Дин. - Что с тебя проку? Где твои дружочки нильфы? Не торопятся, гляжу, тебя выкупать?
- А сколько просишь выкупа? - спросила Трисс.
Наемник оживился, подкрутил усы.
- Тридцать монет.
Трисс наугад вытащила из кармана горсть крон.
- Двадцать семь устроит?
- Он твой, - ухмыльнулся Дин. - Хорошо иметь дело с чаровницами! Одна заколдовала, вторая выкупила...
Первым дело Трисс освободила пленного от пут. Веревкой чародея не остановишь, он и связанный может колдовать. Другое дело, что заклинания бросать придется ногами, и мало ли куда оно попадет.
- Как вас зовут? - спросила она.
- Адальберт, - высокомерно ответил нильф.
- Мое имя Трисс Меригольд. Мне кажется, нам есть о чем поговорить.
- Я так не думаю, - проронил пленный.
- А вы подумайте еще раз, - предложила чародейка. - Раз уж волей судьбы и моей коллеги вы оказались здесь, так почему бы не пересмотреть приоритеты?
Чародей изобразил гордый и неприступный вид. Трисс это проигнорировала.
- Вот скажите, - продолжала она, - что вас держит на той стороне?
- Я служу императору!
- Служите? Как солдат?
Адальберт поджал губы.
- Так же, как вы служите своему главнокомандующему!
- Вовсе нет, - улыбнулась Трисс. - Я не служу никому. Ни Яну Наталису, ни королю Фольтесту. У нас на севере чародеи служат только сами себе. Мы свободны.
- Тем не менее вы здесь, - указал нильфгаардец.
- По моему собственному выбору, - ответила чародейка. - Вы понимаете разницу между человеком, который сражается по приказу, и тем, кто воюет за свои идеалы и по своему почину?
Чародей нехотя кивнул.
- Все не так просто, - поспешил сказать он. - Нильфгаард - моя родина.
- Север станет вам новой.
- Но у меня дома…
- ...семья? - подняла бровь Трисс.
Адальберт неопределенно покачал головой.
- Я уверена, что вас ценят по заслугам ваши родные, - сказала Трисс, - но не могу сказать того же о вашем командовании. Прошло уже столько времени, а предложения о выкупе все нет...
- Вот ты где, Трисс! - раздался голос.
К ним приближалась Кейра. Адальберт смотрел на нее неприязненно. Как-никак именно благодаря ей он оказался в плену.
Но у Кейры уже был наготове план. Глядя на пленника смеющимися голубыми глазами, она положила руку себе на сердце и что-то прошептала на Старшей Речи. Взгляд Адальберта затуманился и сам собой переместился туда, где лежала рука светловолосой прелестницы.
- Я слышал, что северные женщины красивы, - бархатным голосом заворковал он, - и теперь вижу, что молва не лгала...
“Прекрасная мысль. Пошатнет решимость чародея еще больше.”
Трисс отступила, давая товарке и ее новому воздыхателю больше простора для того, чтоб узнать друг друга поближе.
Ее внимание привлекла фигурка в отдалении. Трисс прищурилась. Она могла бы поклясться, что это Цири. Чародейка попыталась сказать себе, что Цири прошла в испорченный портал Башни Чайки и нечего внушать себе ложные надежды, но сердце все равно подпрыгнуло. Прежде чем Трисс успела броситься в погоню за девчонкой, та скрылась из виду, затерявшись меж палаток.
- Трисс, - позвали рядом.
Чародейка вздрогнула и оглянулась.
- Геральт, - пролепетала она, все еще будучи мыслями на Танедде. - Я, кажется, только что видела Цири…
Лицо ведьмака закаменело.
- Хоть ты не береди, - коротко и зло бросил он.
Трисс опомнилась. Надо же было такое ляпнуть, да еще в лицо Геральту! Сколько раз за прошедший год ему мерещилась Цири? В случайном силуэте, в игре света и тени?
- Ты что-то хотел? - сказала она.
- Схватились мы тут с мантикорой, - ответил беловолосый ведьмак, предъявляя ей окровавленное плечо. - Залечишь?
- Конечно.
Ранение было легкое, для ведьмака, можно сказать, царапина. Трисс открыла сумочку на поясе, извлекла лечебную пастилку.
- Вот. Съешь ее и постарайся хотя бы следующие четверть часа не лезть в драку с новой мантикорой.
Ведьмак кивнул.
- Спасибо.
- И… - Трисс поколебалась, но решила все-таки сказать. Вокруг война, и если девочка действительно здесь, ей понадобится защита. - Смотри в оба, хорошо?
Взгляд Геральта, потеплевший было, снова стал колким и отстраненным.
- Как будто я нуждаюсь в напоминаниях, - огрызнулся он и отошел.
***
- Трисс, мне нужна твоя помощь, - сказал Койон.
- Что такое? - рассеянно спросила Трисс, занятая тем, чтобы очистить одежду от репьев.
- Мне кажется, на меня повесили чары, - похоронным голосом сказал Койон.
Трисс сделала поверхностную проверку. Нахмурилась, просканировала еще раз, тщательней. Нахмурилась еще больше.
На ведьмаке четко чувствовалась метка Львиноголового Паука. Черной магии, запрещенной во всех северных королевствах и даже, по слухам, в Нильфгаарде.
- И как это тебя угораздило? - спросила она.
- Да жричка эта, - проворчал Койон. - Меня мантикора потрепала слегка. Геральт-то к тебе пошел, а я в лазарет отправился. И главное, ранение-то пустяковое! А они меня на стол, чуть ли не броню снимать начали. И жричка с ними, наговаривает что-то, а я лежу там, как дурак, и понимаю: так это ж запрещенная магия! А поздно уже.
- Жричка, - повторила Трисс.
Жрица Львиноголового Паука. Ничего себе!
- Снять чары можешь? - спросил Койон.
Трисс покачала головой.
- Я - не смогу. Но, возможно, она снимет сама. Я поговорю с ней.
- Сделай такое одолжение. - Ведьмак попытался улыбнуться ей, но получилась встревоженная гримаса.
“Почему это важно для меня? - раздумывала Трисс. - Ну ведьмак и ведьмак, не первый у меня и даже не второй. Почему я помогаю ему, даже не требуя ничего взамен?”
Она знала, почему. Когда она была с Геральтом, ее будоражило ощущение боли. Его боли. Когда она была с Ламбертом, ее опьяняло чувство победы. Он наконец перестал называть ее по фамилии.
Когда она была с Койоном, ей было просто тепло.
Продолжение следует. |
|
|
|
|
|
первая
наверх